Этот материал - лишнее напоминание всем нам о ВЕЧНЫХ, ПИСАНЫХ НЕ ЛЮДЬМИ ЗАКОНАХ. Что будет с теми, кто перейдет эту грань и, ради наживы, потревожит покой усопших? Какую кару готовит мародёрам за подобное кощунство Тьма? Обо всём этом как раз и рассказывает великолепная повесть нашего земляка, волгоградца, Юрия Войтова.

После того кошмара прошел уже год, но он постоянно напоминает о себе. У меня была семья - распалась. У меня были друзья - их нет. Я один. И жду часа, когда Он явится за мной. Но Он пока не приходит. Я знаю, что Он всегда рядом и отслеживает каждый мой шаг. Он выматывает мои силы, играет со мной и специально оттягивает время моей смерти: наблюдает, как я мучаюсь и медленно превращаюсь в одуревшего от ожидания скота. И, наверное, это Он сделал так, чтобы однажды я сел и изложил все случившееся на бумаге. В назидание другим... Я - художник. И всегда искал впечатлений. Поэтому я стал командиром поисковой группы. Назовем ее условно "Гуакерос". Этим латиноамериканским термином обозвал нас один журналист, пояснив его перевод: "грабители могил". И, думаю, что это слово, как никакое другое, очень точно характеризует теневую сторону нашей работы.

Вообще-то поисковики делятся на мародеров, искателей приключений и патриотов. Мародеры - это люди, пришедшие в "поиск" исключительно ради наживы. Значки, медали, ордена немецких солдат на черном рынке имеют хорошую цену. Да и золотые зубы в ходу... Затем патриоты - те, кто приходит в "поиск" из идейных соображений. Кстати, их немало... И, наконец, искателей приключений. Любителёй так сказать, поиграть со смертью. В поисковых отрядах это, как правило, минеры. От них зависит безопасность остальных, поэтому их ценят. И тем, и другим, и третьим чувство страха перед останками солдат незнакомо. За сезон поисковик, в среднем, выкапывает с десяток "трупаков". Я употребляю выражения, обычно применяемые нашим "гуакерос". Останки русских складывают в целлофановые пакеты. Их перезахоронят под духовые оркестры. Разграбленных немцев оставляют ветрам, дождям и морозам. Словом, прикрываясь высоким долгом, мы занимались обыкновенным мародерством. Буду откровенен: хороший поход дает оружие и технику, если есть каналы реализации. Но кто этим занимается, тот находит и рынки сбыта. Недавно одна команда немецкий флаг за тысячу марок сплавила. Другая за двести - ствол крупповской пушки.

Однако о главном. Мой отряд насчитывал три десятка бойцов. Среди них были и технари, и мародеры, и искатели приключений, но я расскажу о четверых, которые были со мной в последнем поиске. Троих уже нет, а четвертый... Он жив, но его тоже нет. Первого между собой мы называли Мародером. За свои тридцать лет он вскрыл около пятисот "трупаков", чем очень гордился. В команде он считался "асом". Разъезжал на импортной тачке, купленной с дохода от могил. Безработный. Второй - Эксперт - тоже безработный. Он коллекционировал пули. Немецкие, итальянские, румынские, американские и даже финские "стальные жилетки" красовались у него в квартире на специальных стеллажах. Это была его гордость... Третий - назовем его Душманом - собирал и продавал оружие. Как-то ФСБ изъяло у него арсенал "стволов". Получил условно полтора года, но не очень-то переживал и за сезон собрал новый. Душман официально работал, но только зимой, когда нельзя ходить в "поиск". Четвертым был Минер. И пятым - я. С этими бойцами я проводил прошлым летом разведку в междуречье Волги и Дона.

Что такое разведка?

Обычно поисковики изучают места боев по книгам, хроникам и картам. Затем костяк отряда выезжает на местность, где у жителей набирают информацию о предмете поиска. Потом едут на участок и начинают копать. Работают только лопатами и руками. Техникой опасно - можно задеть снаряд, и тогда привет звездам... В последнем "поиске" нас интересовало немецкое кладбище, которое, по архивным данным, должно было находиться близ села у брошенного зернохранилища. Задача была найти кладбище, и если оно не разграблено, продать информацию его расположения немецким поисковикам.

Опросив местных жителей, мы отъехали от села верст на десять, нашли зернохранилище и начали работы. Проходили местность металлоискателем, шомполами, шурфили - в общем, занимались обычной поисковой текучкой. В этот день была страшная жара. Участок был холмистый, с огромными балками, по которым росли деревья и кустарники. Они-то и спасали нас от раскаленного солнца... Кладбища мы не нашли.

Пообедав, разошлись в свободный поиск, каждый по своим интересам. Я наткнулся в овражке на немецкий блиндаж и стал потихоньку его "поднимать". Ничего путного не нашел, кроме патрона, ржавого штык-ножа и нескольких запалов от гранат. Собирался начать другой блиндаж, как услышал голос Душмана. Он звал меня. Я вышел ему навстречу.
- Чего тебе?
- Там могилу нашли, - он указал рукой в сторону другой балки.
- Немецкую?
- Нет, нашу...
- Медальон есть?
- Мы еще не вскрывали. Да и могила странная. Ось телеги и на ней треугольник... В тридцать шестом закопали.
- Черт вас возьми! Ну, закопали и закопали... Пусть человек лежит себе, - я стал пере - шнуровывать ботинок, - вы бы еще поселковое кладбище вскрыли....
- Слушай, на треугольнике какие-то знаки...
- Бог с ними, с этими знаками. На скандал хотите нарваться?
- Солнце всходит в одном углу, - продолжал Душман таинственно.
- И пусть себе всходит! Гражданские могилы не тронь!
- А по углам знаки всякие и точки...
- Знаки, говоришь?..
- Ага, у самой балки стоит...
- Ну, пошли... Посмотрим ваши знаки...
(В знаках я кое-что смыслю, в отличие от Душмана.)
- А что еще нашли?
- Всякое, - нехотя буркнул он.

Надо сказать, что когда поисковики работают в одиночку, не принято делиться тем, что найдено. Нашел и нашел - кому какое дело? Вообще-то, как руководитель, я должен знать обо всех находках и пресекать мародерство. На первых порах я так и сделал, вытурив из отряда трех "гуакерос". А что толку? Они ушли в другой отряд, а я потерял классных специалистов. Быстро понял, что борьба с этой "вакханалией" бесполезна, и стал делать вид, будто не замечаю. Честно сказать, и у самого "рыльце в пушку"…

Вот, наконец-то, и до себя дошел.

Что же я имею с этого поиска? И для чего я здесь? Помните картину 'Брюллова "Гибель Помпеи"? Художник удивительно точно передал страх людей перед смертью. Застывший ужас ее ожидания... Так вот, доставая останки войны, я пытаюсь представить картину его гибели. Тот самый момент, когда человек переходит от жизни к смерти… Ведь у каждого черепка была когда-то своя жизнь: эти люди любили, улыбались, ссорились... И вдруг ничего не стало. И лежит он, бедолажка, скрюченный в своем окопчике, сжимая гранату - ту самую смерть, которая не успела убить кого-то другого. И осколочек у него в груди... маленький такой... В самое сердце... Не мучался, наверное... Только удивился.

Я собираю осколки и пули, которые унесли человеческие жизни. За несколько лет поисковой работы у меня их скопилось килограмма два... У каждого осколка-убийцы своя судьба. Я иногда рассматриваю их, и перед глазами проходят десятки чужих смертей. В картине, которую я напишу о войне, будет крест из этих осколков-убийц...

Пришли к могиле. Передо мной был странный памятник: кованая ось от телеги, а на конце ее трафарет треугольной формы. В церемониальной магии — треугольник над головой — это элемент огня. На уровне живота, углом вниз - знак воды... В верхнем углу трафарета - солнце с лучами, а внутри солнца - пять точек. В середине фамилия - Крууфанов Борис Тимофеевич. И годы жизни - 1870-1936. Умер в шестьдесят шесть... С каждой стороны нижних углов тоже по пять точек и две спирали. Холмика не было, но знак стоял строго на юг. Осмотрев местность, отметил интересную деталь: могила была вскрыта при слиянии трех балок, и если их соединить внешней линией, то получится большой треугольник, в центре которого эта ось со знаками...

В голове закружилась всякая мистика, но одно я понял точно: перед нами последнее прибежище колдуна и что захоронил его ученик. Если бы это сделали чужие люди, то они вбили бы осиновый кол, а тут все сделано по науке...
- Мужики, - сказал я, - гражданская могила, пошли от греха подальше.
- А я шомполом тыкал. Там точно кто-то есть! - признался Душман, поигрывая в руках стальным прутом.
- Черт тебя дернул! Лежит себе человек и пусть лежит...

На душе стало неспокойно. "Не случилось бы чего" - подумал я, но промолчал. Говорить бойцам о колдунах, так они меня на смех поднимут... Из балки вылез Эксперт и, глядя на памятник, выдал эпитафию:
- Прохожий! Бодрыми шагами. И я ходил между рядами, Читая надписи вокруг, Как ты мою сейчас читаешь... Намек ты этот понимаешь?
- Талант, - вяло прокомментировал я давно знакомые строки.
- Сам сочинил? - спросил Душман.
- Н-да! На досуге чиркнул пару строф... А что, недурно получилось?
- Великолепно! — сказал я. Наверное, он тешит мечту: на склоне лет завещать внукам, чтоб ее написали на его могиле.
- Тут, братцы, в этих знаках - высшая математика, - рассматривая треугольник, объявил Эксперт, - и не для нас вся эта геометрия...
- Это точно, - рассмеялся Душман, - мы без предрассудков.
- Там, где был предрассудок, там хыка одна выросла.

Мужики заржали. Эксперт попытался выдернуть ось на предмет сдачи ее в металлолом, но у него ничего не вышло.
- Могилка-то с секретом!
- Поехали! — твердо сказал я.
- Командир сказал "хорек", и никаких сусликов!
Оставив Душмана и Минера заканчивать возиться с недокопанным блиндажем, мы переехали дальше в степь и стали обследовать новый участок. Но вдруг поднялся ветер, небо заволокло тучами, и стал громыхать гром. Пошел дождь, сначала редкий, потом все сильнее и сильнее... Вскоре прибежали мокрые Душман и Минер. Мы завели машину и помчались на полных газах опять к могиле. Вот было несколько дорог, но эта почему-то показалась короче. Когда проезжали мимо колдуна, попали в двойную кочку: на скорости врезались сначала в первую и сразу же во вторую. Дедушка-УАЗ закашлялся и заглох. Из разговоров мужиков понял, что полетел крепежный болт вентилятора и сдвинулся генератор. Чинить мешал дождь. Сидели и ждали.

Мне почему-то не хотелось ночевать под боком у этой странной могилы. Наконец-то гроза прошла, и Душман с Мародером занялись ремонтом. Я, ничего не смыслящий в технике, решил прогуляться до могилы. И...о, боже! Увидел, что она вскрыта. На меня с кучи свежевырытой земли пялился пустыми глазницами оскаленный череп.

- Душман! - крикнул я в ярости, - ты что, поднял могилу?!
- А что, в первый раз? - равнодушно ответил он, ковыряясь в машине.
- Ты хоть бы мослы закопал!
- He успел, гроза помешал?
- И что нашел?
- Ничего, пусто...

Я стал закапывать останки, но после грозы глину так расквасило, что пришлось бросить это бесполезное занятие. К вечеру машину починили. Отъехав версты четыре, мы разбили лагерь. При выборе места произошел скандал между мной и Экспертом.

- Ну что, командир? - с издевкой спросил он, может, смотаешься в деревушку, расспросишь бабулек о немецком кладбище? Чтоб назавтра обеспечены были фронтом работ... И тут меня прорвало. Я наговорил ему пакостей, послал подальше и обозвал козлом. Не знаю, вот прорвало — и все тут! Может, нервы сдали...